АЛМАТИНСКИЙ ФИЛИАЛ
НЕГОСУДАРСТВЕННОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО
УЧРЕЖДЕНИЯ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО
ОБРАЗОВАНИЯ «Санкт-Петербургский
Гуманитарный университет профсоюзов»
АЛМАТИНСКИЙ ЦЕНТР АНТИКОВЕДЕНИЯ
ПРОБЛЕМЫ АНТИЧНОГО МИРА И СОВРЕМЕННОСТЬ
МЕЖВУЗОВСКИЙ НАУЧНЫЙ
СБОРНИК Выпуск третий
Алматы 2012
2
УДК 378 ББК 74.58 П 78
Редакционная коллегия: кандидат политических наук, профессор кафедры общеобразовательных дисциплин
В.Н.Вдовин (ответственный редактор); кандидат филологических наук, доцент Е.О.Кутукова ( отв. секретарь); доктор исторических наук, профессор М.Ф.Пузиков; доктор философских наук, профессор Г.Г.Соловьева; доктор архитектуры, профессор К.И.Самойлов; кандидат юридических наук, профессор кафедры юриспруденции С.Н. Рехсон
Рецензенты: Главный научный сотрудник Института востоковедения им. Р.Б. Сулейменова Ко-
митета Науки Министерства образования и науки Республики Казахстан, доктор истори-ческих наук З.Г.Джалилов
доктор философских наук, доцент философии Н.Л.Сейтахметова (Институт философии и политологии Комитета Науки Министерства образования
и науки Республики Казахстан)
П 78
Проблемы античного мира и современность: Межвузовский научный сборник / Отв. ред. канд. полит. наук, проф. В.Н.Вдовин. - Вып.III. - Алматы, 2012. - 432с.
ISBN 978-601-7073-28-2
В межвузовский сборник вошли материалы девятой международной научной кон-
ференции, организованной Алматинским Центром антиковедения, проходившей в Алма-тинском филиале Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов 31 марта 2012 года. Тематика статей охватывает широкий спектр социально-политических, историко-философских, культурологических, правовых проблем антиковедения. Работы авторов носят в основном научно-исследовательский и методический характер.
Сборник рассчитан на преподавателей и студентов гуманитарных факультетов университетов, на всех, кому интересна история античной цивилизации.
Рекомендовано к печати Ученым Советом Алматинского филиала негосу-
дарственного образовательного учреждения высшего профессионального образова-ния «Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов».
Редколлегия сборника не несет ответственность за допущенные авторами статей
стилистические и орфографические погрешности.
ISBN 978-601-7073-28-2 Коллектив авторов, 2012
Алматинский филиал негосударственного образовательного
учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов», 2012
3
«Гармодий и Аристогитон». Скульпторы Критий и Несиот. Рим-ская копия бронзовой группы, поставленной на афинском Акрополе в
476 г. до н. э., после похищения первых статуй персами
4
ПРЕДИСЛОВИЕ ОТВЕТСТВЕННОГО РЕДАКТОРА
За девятилетний срок существования Алматинского Центра антиковедения опубликовано восемь выпусков. Все они посвящены социально-политическим, историко-философским, культурологи-ческим, правовым проблемам античного мира, его связям с современностью. На сайте Алматинского Центра антиковедения (www.ano.kz) Вы найдете в электронной версии все вышедшие в свет восемь научных сборников античного общества, Программы, отчеты о проведении научных конференций, сведения об участниках, о предстоящих конференциях, а также подробный фотоархив, сопровождающий каждую научную конференцию, начиная с 2004 года по 2011 год включительно.
С 2009 года статус сборника соответствует уровню междуна-родного научного издания. Количественный состав авторов публи-каций значительно пополнился не только за счет российских кол-лег, но и авторов из других, ныне независимых, государств СНГ, в том числе и дальнего зарубежья.
Приятно отметить, что с каждым годом совершенствуется ка-чественная сторона сборника. Об этом позволяют утверждать как широкое признание, так и высокая оценка со стороны многочис-ленной академической аудитории Казахстана, России, Украины, Белоруссии. Ежегодно пополняется тематика работ, опубликован-ных в сборнике.
Предлагаемый вниманию читателей очередной сборник статей содержит материалы 9-ой международной научной конференции на тему: «Проблемы античного мира и современность», проходившей в здании Алматинского филиала Санкт-Петербургского Гумани-тарного университета профсоюзов 31 марта 2012 года.
В настоящем сборнике все работы авторов размещены в двух разделах: «Древний мир» и «Традиции античности в средние века, новое и новейшее время». Такая постановка вопроса конкретизиру-ет проблематику сборника и равным образом дает возможность чи-тателю увидеть и оценить конкретный вклад авторов статей в раз-работку научных проблем в области антиковедения.
Работы, опубликованные в сборнике, относятся к различным областям исследования. Историческому содержанию посвящено изучение тираноборческого движения в Афинах в лице заговора
5
Гармодия и Аристогитона против Гиппия и Гиппарха; рассмотре-ние важного и неоднозначного аспекта финансовой политики пра-вителей Римской империи – т. наз. «дебейзмента», с привлечением широкого спектра мнений, касающихся определения причин и по-следствий процесса уменьшения в римских монетах содержания драгоценных металлов; описание военных кампаний Гамилькара Барки на Пиренейском полуострове (237-228 гг. до н. э.), стратеги-ческих планов военных действий армии Баркидов в Испании и их практическом воплощении; системы римских посессорных интер-диктов, которые являлись в Риме одним из средств защиты владе-ния; изучение легендарных сюжетов Гомера, связанных с четвер-тым приключением Одиссея, происходившим в «Бухте лестриго-нов», со смелым предположением о том, что описываемые Гомером события происходили на Черном море в районе современного горо-да Новороссийск. Были рассмотрены проблемы определения образа кабана в античной мифологии; историческая роль в истории антич-ной цивилизации таких металлов, как медь, серебро, золото и цинк, использование этих металлов в современном мире; великие мате-матики древней Греции; история олимпийских игр и их традиций. Были исследованы значения слов τιµωρία и τιµωρέω в речах Лисия; платоновская модель идеального государственного устройства; теории кругооборота различных форм государств в историческом процессе, разработанные древнегреческим философом Полибием; исследован опыт всемирной истории, где в качестве примера при-водятся события во время буржуазных революций в Англии и Франции; семиотический подход к изучению трансформации ан-тичных представлений о «варварах» и «варварстве» в германских королевствах VI-VIII веков; античные истоки идеологии либера-лизма с привлечением внимания на такие основополагающие ха-рактеристики античной софистики, как субъективизм, релятивизм, скептицизм, популизм, анархизм, утилитаризм, риторизм, на связь данных принципов с идеологией западного либерализма; а также описано развитие науки и медицины восточного средневековья, включая обширный путь от античности к ренесссанской современ-ности; изучен аграрный строй Южной Бургундии в эпоху раннего средневековья.
Историографическими по характеру являются работы, одна из которых посвящена процессу становления эллинистики в Нежин-
6
ской высшей школе с последующим анализом вклада ее представи-телей в исследование проблем, связанных с историей и культурой древней Греции, а другая − изучению творчества одного из веду-щих представителей историков второй половины XIX в. Фюстель де Куланжа, стоявшего у истоков важнейшего в научной работе компаративного метода, впервые научно обосновавшего и приме-нившего на практике метод позитивизма.
Научно-методический характер носят работы, посвященные значению учебного перевода в преподавании латинского языка в языковом вузе (кроме факультетов классической филологии) и ак-сиологическому измерению античной культуры в курсе преподава-ния культурологии.
Читатель с интересом прочтет статьи, посвященные актуаль-ным вопросам развития политико-правовых идей в эпоху античной цивилизации (в частности, анализу формирования и эволюции идеалов правомерного поведения членов гражданского коллектива, внутренним и внешним причинам, побуждавшим членов общества к той или иной модели социально ориентированного поведения в специфических и уникальных условиях полисной системы; а также вопросам о гражданстве в римском праве и его связи с современно-стью).
Вниманию читателя предлагаются публикации в области фи-лологии, лингвистики и философско-психологической тематики, связанные с антикой. Работы посвящены эпидейктическому крас-норечию и всем тем переменам, которые прямым или косвенным образом повлияли на вынужденные метаморфозы жанра; рассмот-рению генезиса теории архетипа в трудах античных ученых (при-чем особое внимание уделяется сравнительному анализу термино-логического содержания категорий «эйдос» и «эйдолон», поскольку в них исходно заложено принципиальное различие между архети-пом как первообразом и вторичными копиями-стереотипами); трансформации античных сюжетов в русской литературе; именам мифологических персонажей как элементам «крылатых слов», со-ставивших сокровищницу общечеловеческой культуры; освещению конфликта античности и современности в пьесе Г. Штоня «У кост-ра богов» (где автор утверждает, что «преодолеть проблемы совре-менности можно путем унаследования лучших идей античности,
7
основные из которых – гармония и любовь как сущностная сила че-ловека»).
На примере романа Теодора Парницкого «Аэций – последний римлянин» читатель может оценить опыт античности в польской литературе 30-х гг. XX века. Небезынтересно будет ознакомиться и с содержанием работы, посвященной ранней пьесе И. Франко «Югурта» – его ученическому произведению на польском языке, являющемуся драматической обработкой части повести римского историка Саллюстия. В статье рассмотрены художественное время и пространство пьесы как аспекты художественной трансформации сюжета.
Интересными также представляются статьи наших зарубеж-ных коллег, посвященные осмыслению античного наследия в твор-честве У.Голдинга и влиянию античной восточной культуры на би-полярное мышление Германа Гессе, сформировавшееся под влия-нием, прежде всего, древневосточной китайской и индийской куль-тур.
Философские работы в сборнике представлены исследования-ми авторов о вопросах мотивации в среде древнегреческих мысли-телей; о раскрытии сущности категории содержательного знания, сформировавшейся в античной логике; об эросе Платона и постмо-дернистском соблазне; о сущности и структуре античной и совре-менной элит, с последующей характеристикой их основных состав-ляющих элементов и важных аспектов с точки зрения великих древних философов – представителей разных школ и философских течений; об авторском анализе и интерпретации феномена человека пирующего, о трансформации смысла античного пира в современ-ной культуре.
Авторский цикл научных статей, посвященных античной те-матике, завершает работа, посвященная эволюции взглядов антич-ных философов на природу человеческой души с точки зрения пси-хологии и представляющая собой общетеоретический экскурс в изучение проблемы.
Хочется надеяться на то, что данный научный сборник прине-сет пользу читателю, достойно будет принят научной и любитель-ской аудиторией, а также теми, кому дороги традиции античной цивилизации.
В.Н.Вдовин
8
РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ: «ДРЕВНИЙ МИР»
А.М.БРАГОВА /г. Нижний Новгород, Российская Федерация/
МЕСТО УЧЕБНОГО ПЕРЕВОДА В ОБУЧЕНИИ ЛАТИНСКОМУ ЯЗЫКУ В ЯЗЫКОВОМ ВУЗЕ
The report is devoted to the place of training translation in teaching Latin at
linguistics universities (except faculties of classics). Training translation is the main means of education and can be of two types: word-for-word translation and literary translation.
Автордың еңбегінде (классикалық филология факультеттерінен
басқа) тіл саласындағы жоғарғы оқу орындарында латын тілін оқыту барысында қолданылатын жаттықпа аударманың орны туралы айтылады. Жаттықпа аударма негізгі оқу тəсілі болып табылады жəне жолма –жол аударма мен əдеби аудармаға бөлінеді.
В нашей стране, как в школе, так и в вузе (в языковом вузе в
том числе) латинский язык преподается на основе грамматико-переводного / переводно-грамматического метода1. Это означает, что обучающиеся закрепляют изученную грамматику в процессе чтения и перевода текстов. Из всех видов речевой деятельности (говорения, аудирования, чтения, письма), выделяемых при обуче-нии иностранным языкам в общем, основным при обучении латин-скому языку студентов-лингвистов2 является только чтение, а именно, переводное чтение латинских фраз, предложений и адап-тированных связных текстов с анализом словоформ (аналитическое переводное чтение). Следует сделать оговорку, что в силу малого количества часов, выделяемого на латинский язык в рамках дисци-
1Щерба, Л.В. Преподавание языков в школе. Общие вопросы методики. − М.: Academia, 2003. − С. 23. 2Имеются в виду студенты, для которых латинский язык является общеобра-зовательной дисциплиной, а не будущей профессией. Мы не имеем в виду студентов факультетов классической филологии, для которых чтение не яв-ляется единственным видом речевой деятельности. Кроме аналитического чтения такие студенты пишут сочинения на языке и в некоторых случаях го-ворят (если занятия основаны на прямом методе).
9
плины «Древние языки и культуры» в языковом вузе (например, в НГЛУ – это 46 часов на первом курсе), можно говорить только об элементарном овладении языком, поэтому чтение латинских авто-ров в оригинале не практикуется1. Кроме того, при обучении клас-сическим языкам на основе грамматико-переводного метода воз-можно использование такого вида речевой деятельности, как пись-мо, однако написание сочинений на латыни имеет место на более продвинутом уровне владения языком, и на элементарном уровне не применимо в силу небольшого объема знаний студентов.
Вернемся к тезису о том, что при обучении латинскому языку на основе грамматико-переводного метода применяется аналитиче-ское переводное чтение. В таком случае наряду с анализом слов пе-ревод является основным средством обучения2. Важно уточнить, что под переводом как средством обучения мы имеем в виду учеб-ный перевод (термин мы заимствуем у М.К. Бородулиной и Н.М. Мининой3). Что в таком случае представляет собой перевод? Мож-но выделить два вида учебного перевода: подстрочный (дослов-ный, буквальный) и литературный. Несмотря на некоторую «неук-люжесть» первого вида перевода, его включение в занятие совер-шенно необходимо, поскольку именно такой перевод дает препода-вателю возможность понять, правильно ли обучающийся иденти-фицирует грамматический материал, используемый в тексте. Как точно замечает Н.С. Гринбаум, «перевод с латинского на родной язык студенты делают в результате соответствующего мыслитель-
1Все же следует оптимистично добавить, что в НГЛУ, например, отводится 72 часа на факультативные занятия латинским языком на втором курсе, и в рамках этого факультатива мы со студентами успеваем изучить конъюнктив и синтаксис сложного предложения, что позволяет читать несложные тексты в оригинале: выдержки из трактата Катона «О земледелии», эпизоды книги Ливия «От основания города», фрагменты трактата Мелы «О географии», выдержки работы Цельса «О медицине», рецепты Апиция, письма Плиния Младшего и др. Для этого специально создана хрестоматия по латинскому языку с комментариями и словарем: Брагова А.М. Хрестоматия. Латинский язык: Учебное пособие: Нижний Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова, 2010. 2В отношении беспереводного чтения надо заметить, что оно возможно на продвинутом уровне, но маловероятно на элементарном. 3Бородулина М.К., Минина Н.М. Основы преподавания иностранных языков в языковом вузе. − М.: Высшая школа, 1968. − С. 41-42.
10
ного анализа предложения, который предполагает определение ка-ждого из его членов в синтаксическом и каждой части речи в мор-фологическом плане и нахождение их точных эквивалентов в род-ном языке».1 Второй вид учебного перевода, литературный, пред-ставляет собой окончательный вариант перевода и также необхо-дим, но уже в другом плане: для понимания смысла прочитанного, поскольку является важным средством семантизации. Для примера возьмем предложение: «Philippus, rex Macedonum, cum in filio suo, Alexandro nomine, magnam animi vim atque ingenium esse intellexis-set, omnem operam dedit, ut diligentissime eum educaret». Его под-строчный перевод таков: «Филипп, царь македонян, так как он по-нял, что в его сыне по имени Александр есть великая сила духа, а также ум, приложил все усилия, чтобы он воспитал его тщатель-нейшим образом». Такой перевод сохраняет латинский порядок слов и позволяет преподавателю дотошно проверить правильность перевода всех слов. Вместе с тем остается не совсем ясным смысл предложения: непонятно, кто и кого тщательнейшим образом вос-питал. Литературный перевод снимает семантические трудности подобного рода: «Македонский царь Филипп приложил максимум усилий, чтобы воспитать своего сына Александра наиболее тща-тельно, поскольку понял, что в нем есть ум и великая сила духа»2. Из этого примера видно, что оба перевода необходимы, поскольку дополняют друг друга.
Таким образом, при обучении латинскому языку студентов языкового вуза (кроме студентов факультетов классической фило-логии) основным видом речевой деятельности является аналитиче-ское переводное чтение, а учебный перевод (подстрочный и лите-ратурный) является основным средством обучения.
1Гринбаум Н.С. Взгляд в античность. Varia / Предисловие Н.Н. Казанского. СПб.: Нестор-История. – 2010. − С. 302. 2Брагова А.М. Латинский конъюнктив: значение, образование и употребле-ние: Учебное пособие для студентов I–II курсов. – Нижний Новгород: Ниже-городский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добро-любова, 2010. − С. 39-40.
11
В.Н.ВДОВИН /г. Алматы, Республика Казахстан/
К ВОПРОСУ О ХАРАКТЕРЕ ЗАГОВОРА ГАРМОДИЯ И
АРИСТОГИТОНА В АФИНАХ The movement against tyrants in Athens as represented with Harmodius and
Aristogeiton plot against Hippias and Hipparchos is submitted in an antique his-torical science only as consequence of their personal initiative shown irrespective of other circumstances which also could play the certain role in fulfilment of this act. The author makes an attempt to give to this plot not only personal, but also po-litical colouring, using not only separate evidence of antique representatives, but also represent reasons based on the assumption. Data of antique authors in which the reality and fiction, a national rumour and official tradition are bound, cannot be taken as a basis at disclosing the essence of plot of tyrants assassins and should be subjected to more careful analysis
Гармодий мен Аристогитонның тарапынан Афинадағы қатал
билеушіге қарсы күресі антика дəуірінің тарихи ғылымында басқа да түрлі жағдаяттарға тəуелсіз, өздерінің бастамасымен жасалған қастандықтың салдары деп көрсетілген. Автор аталған қастандық əрекеттің жеке басына байланысты себептермен қатар антика дəуірінің деректеремелері мен өзінің болжамдарына сүйене отырып, саяси астары бар деген пікір айтады. Шындық пен ойдан шығарылған жалған ақпараттар араласқан антика дəуірі авторларының мəліметтері, ресми дəстүрлер қатал билеушілерді өлтірген қанышерлердің қастандықтарын ашуда негізбола болмайды жəне жан-жақты талдау жасауды қажет етеді.
Античная традиция имеет немало примеров антитиранической
борьбы в греческих полисах. В большинстве случаев свержение власти тиранов происходило вследствие накопившихся в полисе социально-экономических и политических противоречий, не без влияния внешнеполитических событий, которые на определенном этапе развития конфликта могли вылиться в открытый протест против существующей власти в общине.
Однако античная традиция повествует нам и о таких приме-рах, когда к борьбе против режима становятся причастными до-вольно близкие тирану люди, действия которых хотя и могли быть порождены личными мотивами, но, по большому счету, были на-прямую связаны с общей ситуацией, сложившейся вокруг личности правителя. Именно в таком ракурсе следует рассматривать покуше-
12
ние на личность афинских тиранов Гиппия и Гиппарха со стороны Гармодия и Аристогитона.
Семониду Кеосскому, как считают ученые, принадлежат сле-дующие изречения, начертанные на возведенном в 509 г. до н.э. и похищенном персами памятнике в честь тираноубийц:
«День, в который Гиппарх убит был Аристогитоном И Гармодием, был светлым по истине днем». В 30-х гг. XX в. при раскопках Афин археологи обнаружили
постамент в честь тех же тираноубийц, но восстановленный в 477 г. до н.э.1 и имеющий продолжающие цитату слова: «...сделали землю родную».
Из указанных выше свидетельств видно, как жители Афин оценивали поступок тираноубийц, а именно: вполне очевидной яв-ляется связь их действий с борьбой за свободу в полисе, что непре-менно свидетельствовало о политической окраске содеянного по-ступка со стороны Гармодия и Аристогитона.
Между тем, историческая традиция обходит молчанием факт присутствия в поступке тираноубийц политического мотива, акцен-тируя внимание исследователей только на личностном характере содеянного. Именно подобную природу заговоров против правите-лей отмечал в своем высказывании Аристотель. «Покушения, - пи-шет он, - происходят в одних случаях на личность правителей, в других — на их власть. Те покушения, которые совершаются из-за наглости тиранов, направляются на их личность. А так как наглость может проявляться очень разнообразно, то каждое проявление ее бывает причиной раздражения, причем большинство людей, охва-ченных гневом, совершают покушения с целью отомстить, а не из честолюбия» (Aristot. Politica. V. 8, 9, перевод С.А.Жебелева). Ка-саясь непосредственно заговора Гармодия и Аристогитона в Афи-нах, Аристотель пишет: «Покушение на Писистратидов произошло вследствие того, что сестра Гармодия была оскорблена, а сам Гар-модий обижен (Гармодий мстил за сестру, а Аристогитон — за Гармодия)». И в подобном определении характера антитираниче-ского выступления Гармодия и Аристогитона в античном источни-коведении Аристотель далеко не одинок.
Подобная же ситуация присутствует и в историографической области. Основная часть исследователей предпочитают не выхо- 1Греческая эпиграмма / изд. подг. Н.А. Чистякова. − СПб., 1993. С. 373.
13
дить за рамки имеющейся в источниках информации о характере заговора Гармодия и Аристгитона и подтверждают сугубо личный характер покушения1. За небольшим исключением встречаются ра-боты, авторы которых в принципе допускают в поступках афин-ских тираноубийц наличие политических мотивов2.
Заговор Гармодия и Аристогитона был третьим из общего числа заговоров против Писистратидов. Два других были неудач-ными. На период между 520 и 514 гг. до н.э. приходился, по-видимому, первый заговор против тиранов, составленный неким Кедоном (Aristot.Ath.pol 20,4), который, однако, потерпел неудачу, хотя у него и был круг верных ему сторонников.
Вторая попытка свергнуть тиранию Писистратидов была предпринята, согласно сведениям Геродота и Аристотеля (Herodutus, Historia.V,62; Aristot.Ath.pol 19,3) после 514 г. до н.э. 1См., например: Бузескул В.П. Афинская Полития Аристотеля как источник по истории государственного строя Афин до конца V века. − Харьков, 1895. − С.377: «лишь личное оскорбление побуждает их (Гармодия и Аристогито-на – В.В.) взять на себя роль освободителей Афин от тиранов. О свободе и демократии Гармодий и Аристогитон, в сущности, не думали. И по Аристо-телю не они освободили Афины от тирании, а Алкмеониды»; Туманс Х. Ро-ждение Афины. Афинский путь к демократии: от Гомера до Перикла (VIII-V вв. до н.э. / Под научной и литературной редакцией Э.Д.Фролова. − СПб: Гуманитарная Академия, 2002. − С. 360: «Заговор против тиранов был со-ставлен не по политическим, а по сугубо личным мотивам; в нем участвовал узкий круг друзей-единомышленников, которым удалось убить только Гип-парха, а непосредственные исполнители этого убийства сами погибли».
2См., например: Берве Г. Тираны Греции / Перевод с нем. Рывкиной О.Е. − Ростов-на-Дону, 1997. − С. 89: «Заговорщики решили убить заодно и Гиппия и таким образом свергнуть тиранию. Этот политический мотив появляется у Аристотеля, который говорит о многих участниках заговора, но еще отчетли-вее у Фукидида, стремящегося развенчать многократно превознесенный по-ступок «тираноубийц»; Суриков И.Е.Античная Греция. Политики в контексте эпохи. Архаика и ранняя классика. − М., 2005. − С. 209: «Впрочем, полно-стью исключать наличие политических мотивов в заговоре Гармодия и Ари-стогитона все же нельзя. Во всяком случае, сам Гиппий, оставшийся в живых и сумевший вновь поставить ситуацию под свой контроль, явно считал опасность - не только для себя лично, но и для режима – весьма значитель-ной. Хотя сами «тираноубийцы» погибли, репрессии, судя по всему, на этом не остановились. Вновь были изгнаны из Афин многие представители ари-стократии, в том числе Алкмеониды, в очередной раз удалившиеся в Дель-фы».
14
изгнанными Алкмеонидами, которые обосновались в Лейпсидрии и призывали к себе единомышленников из города (Herodutus, Historia.V,62). Понеся тяжелые потери в битве при Лейпсидрии, Алкмеониды были изгнаны из страны.
Третий заговор против Писистратидов привел к частичному успеху заговорщиков: в 514 г. до н.э. во время праздника Панафи-ней в честь Афины1, Гармодием и Аристогитоном был убит Гип-парх (об убийстве Гиппарха см.: Herodutus, Historia. V, 55; Thucydides. Historia. VI, 54; 56,1-59; cp.1,20,2; Aristot.Ath.pol. 15,4; 18,2-6; Аристофан. Лисистрата.-В кн.: Аристофан, избранные коме-дии...-с.310; Pausanias, Graeciae Desriptio 1,29; Didym Chalcenteri. Opuscala. Edidit F.Ritter. Coloniar, MDCCC XXXXV,18 ; Eusebius Werke. Die Chronik des Hieronimus. Bd.7. Hrsg.2 Aufl. Von R. Helm. -Berlin, 1956.-s.106; Polyaen, 1,21,2 и др.).
Согласно Геродоту, Гармодий и Аристогитон принадлежали к древнему роду Гефиреев. «Гефиреи же, - пишет Геродот, - к кото-рым принадлежали убийцы Гиппарха, по их собственным словам, пришли первоначально из Эретрии. А, как я узнал из расспросов, они были [по происхождению] финикиянами, прибывшими вместе с Кадмом в землю, теперь называемую Беотией. Здесь они посели-лись, получив по жребию Танагрскую область. Отсюда кадмейцев сначала изгнали аргосцы, а этих Гефиреев затем изгнали беотийцы, и они пришли в Афины. Афиняне же приняли их в число граждан на известных условиях, наложив на них много ограничений, не стоящих упоминания» (Herodutus, Historia. V,57, перевод Г.А.Стратановского). Фукидид называет Аристотигтона «одним из горожан», «гражданином среднего состояния» (Thucydides. Historia. VI, 54, перевод Г.А.Стратановского).
Основным мотивом заговора против сыновей Писистрата ис-точники называют любовную историю. «Был в то время Гармодий, 1Aristot.Ath.pol 7,18; «Панафинеи – главный афинский праздник в честь бо-гини Афины, справлявшийся в августе. Особую пышность ему придавала торжественная процессия. Писистрат придал этому празднику большой блеск – В кн.: Аристотель. Афинская Полития, перевод С.И.Радцига. − М., 1996. – С.73 (примечания, сноска 13); Фукидид (Thucydides. Historia VI,56) приурочивает заговор к другому празднику – Великих Панафиней, который справлялся 28 гекатомбеона (июнь-июль) 3-го года каждой олимпиады. - См.: Фукидид. История, перевод Г.А.Стратановского. − Л., 1981. − С. 497. (примечания к книге VI, главе 56, сноска 2).
15
- пишет Фукидид, - блиставший юношеской красотой. Один из го-рожан, Аристогитон, гражданин среднего состояния, находился с ним в любовной связи. Гиппарх, сын Писистрата, покушался было соблазнить Гармодия, но безуспешно, что Гармодий и открыл Ари-стогитону. Тот как влюбленный сильно огорчился и, опасаясь, как бы Гиппарх при своем могуществе не овладел Гармодием силою, немедленно составил замысел, насколько был в силах по своему положению, ниспровергнуть тиранию. Между тем Гиппарх снова стал соблазнять Гармодия, но успел не больше прежнего; действо-вать по отношению к нему насилием он вовсе не хотел, а готовился осрамить Гармодия будто не за это, но по какому-нибудь незамет-ному поводу... Итак, Гиппарх нанес оскорбление отвергнувшему его поползновения Гармодию в таком виде, как он замышлял. Пи-систратиды пригласили было сестру Гармодия, девушку, нести кор-зину в какой-то процессии, а потом устранили ее, говоря, что она как не достойная этой чести вовсе и не была приглашена. Гармодий чувствовал себя тяжко обиженным, а из-за него Аристогитон, ко-нечно, еще больше озлобился» (Thucydides. Historia. VI, 54 – 59, пе-ревод Ф.Мищенко в переработке С.Жебелева; О сестре Гармодия см. также: Aelian, Varia historia. XI, 8. Aristot. Politica. V. 8, 9. Aristot.Ath.pol. XVIII).
У Аристотеля в истории о заговорщиках Гармодии и Аристо-гитоне появляется новый персонаж и непосредственный участник данных событий – Фессал, один из сыновей Писистрата, о котором совершенно умалчивают другие античные свидетельства. «Фессал же был значительно моложе и в обращении дерзкий и надменный, из-за него-то и начались у них все беды. Он был влюблен в Гармо-дия и, не добившись его дружбы, не мог сдерживать своего гнева, но во всем выражал свое раздражение; наконец, когда сестра Гар-модия должна была исполнять обязанности канефоры1 на Панафи-неях, он не позволил ей, сказав какую-то брань про Гармодия, буд-то он трус. Это и послужило причиной того, что возмущенные Гар-
1Канефоры – «девушки, несущие на головах корзины со священными пред-метами, необходимыми для совершения жертвоприношений. Такие канефо-ры изображены на южном портике Эрехтейона, где эти статуи заменяют со-бой колонны, на которых держится крыша, так называемые кариатиды» – Аристотель. Афинская Полития, перевод С.И.Радцига. - М., 1996. – с. 73 (примечания, сноска 12).
16
модий и Аристогитон исполняют своё деяние при соучастии мно-гих»1. Выходит, что Фессал у Аристотеля в любовной сцене с Гар-модием, заменяет роль Гиппарха, на имя которого указывают дру-гие античные авторы.
Возможно, что Фессал в сцене с Гармодием также подразуме-вается и в платоновском диалоге «Гиппарх», где мы также найдем сведения о мотивах заговора против тиранов. Однако в отличие от других источников, здесь мы не видим личную обиду как главную причину заговора, а вместо нее заговорщиками движет ревность. «Более осведомленные люди говорят, что и смерть-то его [Гиппар-ха] произошла не из-за того, из-за чего полагают многие, — не из-за бесчестья сестры во время Канефорий (это ведь просто неле-пость!), но из-за того, что Гармодий был любимцем Аристогитона и его учеником, да и сам Аристогитон слишком чванился тем, что обучает другого человека, и воображал себя соперником Гиппарха. В это время случилось так, что сам Гармодий был поклонником не-коего юноши из тогдашних родовитых красавцев — имя его из-вестно, да я запамятовал, — а юноша этот, ранее восхищавшийся мудростью Гармодия и Аристогитона, позднее сошелся с Гиппар-хом и исполнился к ним презрения; тогда они, удрученные его пре-небрежением, убили Гиппарха» (Plato. Hipparch. 229, c-d).
Сведения относительно описания событий о заговоре Гармо-дия и Аристогитона, содержащиеся у Фукидида, заслуживают большего доверия, так как он “на историю сыновей Писистрата об-ратил особое внимание, имел в виду опровергнуть неверные вер-сии, пользовался тут несомненно документальными данными и от-носительно фамилии Писистратидов был хорошо осведомлен” 2.
Согласно Фукидиду, Гармодий и Аристогитон хотели убить также Гиппия и тем самым покончить с тиранией. День Великих Панафиней “являлся единственным днем, когда все граждане, уча-стники процессии, могли собираться вооруженными, не вызывая подозрений. Гармодий и Аристогитон должны были начать нападе-
1Aristot.Ath.pol. XVIII; Фукидид (Thucydides. Historia. VI,56,3, перевод Г.А.Стратановского), наоборот, говорит, что «заговорщиков, ради безопасно-сти, было немного». 2Бузескул В.П. Афинская Полития Аристотеля как источник по истории го-сударственного строя Афин до конца V века. − Харьков, 1895. − С. 376.
17
ние, а остальные - немедленно присоединиться к ним и вступить в схватку с телохранителями. Заговорщиков ради безопасности, было немного. Если лишь горсть храбрецов, рассуждали они, отважится напасть на Гиппия и его телохранителей, то вооруженная толпа не-посвященных в заговор, тотчас же присоединится к ним в борьбе за свободу” (Thucydides. Historia VI, 56, пер.Г.А.Стратановского). Ге-родот сообщает нам о том, что «в ночь перед Панафинейским праздником предстал Гиппарху во сне статный и красивый человек и обратился к нему с такими загадочными словами: «Сердцем, о лев, терпеливым терпи нестерпимую муку. Рок справедливою ка-рою всех нечестивцев карает».
На следующее утро Гиппарх сообщил (как доподлинно из-вестно) об этом сне снотолкователям. А затем, не обратив больше внимания на сновидение, устроил торжественное шествие, где и нашел себе смерть (Herodutus, Historia. V, 55 – 56, перевод Г.А.Стратановского). Плутарх, подобно Геродоту, также старается гибель Гиппарха связать с вещим сном, увиденным перед смертью: «Гиппарху, сыну Писистрата, привиделось незадолго до смерти, что Афродита плеснула ему в лицо кровью из чаши (Plutarchus. De sera numinis vindicta, 10)». Геродот и Плутарх – не единственные авторы, использующие в своих сообщениях элементы народного предания. Именно в них, как отмечал В.П.Бузескул, - «сказывается мировоззрение народа, его религиозные и нравственные воззрения, взгляды на природу и на прошлое»1.
«Когда наступил праздник, - продолжает Фукидид, - Гиппий с телохранителями был за городом в местности, именуемой Керами-ком2, и распоряжался всеми подробностями, касающимися пред-стоящей процессии. Гармодий и Аристогитон уже с кинжалами в руках выступили вперед для исполнения замысла. Увидев, что один из заговорщиков дружески беседует с Гиппием (Гиппий был легко
1Бузескул В.П. Краткое введение в историю Греции. − Харьков, 1910. − С. 3. 2«Керамик (один из афинских демов), находился в северо-западной части го-рода и оттуда он руководил процессией; там наблюдали за ним Гармодий и Аристогитон и оттуда, вообразив предательство, они поспешили к Леоко-рию, где и убили Гиппарха. - Примечания, сноска 15, с.73; по сведениям Аристотеля, во время Панафиней заговорщики уже подстерегали на акропо-ле Гиппия – он как раз должен был встречать, а Гиппарх - отправлять про-цессию – т.е. с высоты акрополя – Примечания, сноска 16, с. 73.
18
доступен для всех), они испугались при мысли, что на них сделан донос и что они тотчас будут схвачены. Поэтому они решили, если окажется возможным, отметить прежде своему обидчику, из-за ко-торого, собственно, они и пошли на такой риск, немедленно устре-мились к воротам в городе и встретили Гиппарха подле так назы-ваемого Леокория. Тотчас, не рассуждая, они бросились на него и оба в сильнейшей ярости, внушаемой одному любовным чувством, другому нанесенным оскорблением, стали наносить Гиппарху уда-ры и убили его. Один из них, Аристогитон, когда сбежалась толпа, в этот момент избежал рук телохранителей1, но затем был схвачен и погиб тяжкою смертью. Гармодий был убит тут же. Когда Гип-пию дано было знать об этом в Керамик, он отправился тотчас не на место происшествия, но к вооруженным участникам процессии, прежде чем они благодаря отделявшему их расстоянию что-либо узнали. Придав лицу своему такое выражение, что те не догадались о случившемся, Гиппий указал им определенное место и велел уда-литься туда без вооружения. Они отошли в ожидании каких-либо распоряжений от Гиппия, а он приказал наемникам тайно захватить оружие и тотчас отделил тех, кого он считал виновными, и сверх того всех, кто оказался с кинжалом; щит и копье обыкновенно име-ли при себе участники процессий. Таким-то образом, огорчение возлюбленного дало толчок заговору, а внезапный сильный страх побудил Гармодия и Аристогитона к необдуманному отважному выполнению его» (Thucydides. Historia. VI, 54 – 59, перевод Ф.Мищенко в переработке С.Жебелева).
Аристотель более подробно описывает события, связанные с расправой Гиппия над заговорщиками и излагает свою позицию от-носительно разоружения граждан: «Из них Гармодий был убит копьеносцами тут же, а Аристогитон погиб позднее: он был схва-чен и подвергался долгое время пыткам. Он оговорил под пыткой многих людей, которые принадлежали к знати и были друзьями ти-ранов. Дело в том, что в этот момент тираны нигде не могли на-
1По мнению Э.Ф.Фролова (Фролов Э.Д. Скифы в Афинах // URL:http://centant.spbu.ru/centrum/publik/frolov/frol0201.htm (дата обращения: 14.03.12), отряды скифских стрелков, в качестве наемных телохранителей «обеспечили беспрепятственное унаследование власти сыновьями Писистра-та и были защитою Гиппию во время заговора Гармодия и Аристогитона (Thucydides. Historia VI, 55-58; Aristot. Ath. pol., 18, 4; Polyaen., I, 22).
19
пасть на настоящие следы по этому делу; но рассказ, обыкновенно повторяемый, будто Гиппий велел участникам процессии сложить оружие и таким образом уличил тех, у кого были кинжалы, неве-рен, так как тогда не было принято ходить в этой процессии с ору-жием, но это установил позднее народ. Оговаривал же Аристогитон друзей тирана, как утверждают демократы, нарочно, добиваясь, чтобы они совершили нечестие и вместе с тем ослабили свои силы, погубив неповинных, и притом своих же друзей; но некоторые го-ворят, что он ничего не выдумывал, а показывал на своих действи-тельных сообщников. И под конец, когда, несмотря на все свои усилия, Аристогитон не мог добиться себе смерти, он обещал вы-дать еще многих других и убедил Гиппия дать ему правую руку в знак подтверждения этого; а потом, взяв за руку его, осыпал его бранью за то, что он дал руку убийце своего брата, и этим так раз-дражил Гиппия, что тот не мог сдержать себя от гнева и, выхва-тивши меч, убил его» (Aristot.Ath.pol. XVIII, перевод С.И.Радцига).
У Павсания мы можем взять дополнительные сведения о под-руге Аристогитона: «Когда был убит Гиппарх — я рассказываю то, что еще не попало в прежние записи, но вообще считается досто-верным у большинства афинян, — Гиппий, - отмечает Павсаний, - подверг ее всяким издевательствам, пока она не умерла, так как он знал, что она была подругой Аристогитона, и полагал, что она ни в коем случае не могла не знать его замысла. За это, когда Писистра-тиды потеряли свою власть, афинянами была воздвигнута медная львица в память этой женщины, а рядом с ней стоит изображение Афродиты, как говорят, дар Каллия, творение рук Каламида» (Pausanias, Graeciae Desriptio I. 23, 2, перевод С.П.Кондратьева).
Полиен в «Стратегемах» сообщает имя этой подруги: «Была ведь у Аристогитона подруга по имени Леэна. Гиппий, схватив Ле-эну, пытал ее, чтобы она выдала соучастников заговора. Она же очень многое такое выдержала, побежденная же пытками, чтобы не проговориться, сама откусила себе язык. Афиняне, желая почтить гетеру, не поставили её статую на Акрополе, но установили, изго-товив животное, медную львицу. Если кто придет на Акрополь, то увидит в Пропилеях медную львицу, не имеющую языка, в память об этой истории» (I,22, перевод О.Ю.Владимирской).
Сведения Аристотеля по вопросу о том, вооруженные или не-вооруженные граждане Афин участвовали тогда в Панафинейской
20
процессии, заслуживают большего предпочтения по сравнению с Фукидидом. Вряд ли в эпоху тирании граждане являлись воору-женными в процессии. Панафинейский праздник был выбран заго-ворщиками не для того, чтобы явиться на него в оружии, не возбу-ждая подозрения (Thucydides. Historia VI,56), а для того, чтобы сте-чение народа на празднике использовать как подходящий момент для осуществления заговора1.
Виламовиц2 полагает, что ни с копьем, а с миртовыми ветвями в руках участвовали тогда граждане в процессии. Согласно сведе-ниям Аристотеля, лишь впоследствии (в эпоху демократии) демо-сом был установлен обычай, чтобы граждане участвовали в процес-сии с оружием.
После убийства Гиппарха характер правления Гиппия значи-тельно ужесточается. Он еще больше опасается за свою жизнь (He-rodutus, Historia.V, 55; Thucydides. Historia. VI. 53, 3; Aristot. Ath. Pol. XIX, 1; Plato. Hipparch. 229, b; Pausanias, Graeciae Desriptio I. 23, 1; Ael. Frg. 74; etc.), усиливает репрессивные меры в полисе (He-rodutus, Historia. VI, 123), укрепляет порт Мунихий (Aristot. Ath. Pol. XIX, 2), договаривается о предоставлении ему убежища (Thucydides. Historia VI. 59, 3).
Что касается реакции населения Афин на частично удавшийся заговор Гармодия и Аристогитона, то античная традиция лишь со-общает о том, что вскоре после свержения тирании в Афинах в честь заговорщиков, убивших тирана Гиппарха, помимо застоль-ных песен, был учрежден культ героев. В их честь совершали жерт-воприношения3. Письменные источники свидетельствуют о том,
1Бузескул В.П. Афинская Полития Аристотеля как источник по истории го-сударственного строя Афин до конца V века. − Харьков, 1895. − С. 376; ср. Busolt G. Griechische Geschichte.− Bd.2. − Gotha, 1895. − S. 383;3831. 2Wilamowitz-Moellendorf U.v. Aristoteles und Athen. − Berlin, 1893. − Bd.1. − S. 109.
3«Туши овцы, козы или ягненка, жертвуемые героям через сожжение, пред-назначались только объекту поклонения и доставались ему целиком. Такой вариант жертвоприношения был применен при принесении жертв героизиро-ванным греческим военнопленным, убитым жителями Агиллы, полностью сжигались также жертвы Гармодию и Аристогитону» - см.: Агафонов П.Г. Некоторые особенности практики культа героев в античном мире / Античная история и классическая археология. Издательская серия «Академклуб: исто-рические науки. − М., 2006 − Вып.2. − C. 119.
21
что Антенор изваял группу тираноубийц Гармодия и Аристогитона. В 480 г. до н.э. она была увезена персами, и в 477 г. до н.э. заменена скульптурной группой, созданной Критием и Несиотом1. Потомки тираноубийц с середины V столетия до н.э. были освобождены от уплаты налогов и имели привилегированное положение на олим-пийских играх, занимали высокие посты в государстве. Вплоть до римского времени афиняне видели в убийцах Гиппарха воплоще-ние своего собственного стремления к свободе, воле, и, глядя на них, испытывали ненависть к тиранам2.
Нельзя не отметить того факта, что история о тираноубийцах найдет свое отражение в народной традиции, которая не только за-печатлела форму изложения события, но и подкорректировала со-держание.
Сам Фукидид критикует афинскую традицию, ошибочно счи-тавшую тираном после смерти Писистрата не Гиппия, а Гиппарха (Thucydides. Historia 1,120). Содержание народного рассказа о ти-раноубийцах, который критикует Фукидид, можно проследить по схолиям и застольным песням3. В схолиях Гармодий и Аристогитон прославлялись как убийцы тирана Гиппарха и освободители Афин
1Schindler W. Antenor.-In Lexikon der Antike. - 9 neuarb. Aufl. − Leipzig, 1987. − S. 39.; cм. также: The Athenian Agora. A Guide to the Excavation and museum American Schol of Classical Studies at Athens. Second Edition Revised Athens, 1962. − S. 74. 2См: Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. − Munchen, 1967. − Bd.1. − S. 74. 3О Гармодии и Аристогитоне см.: Демосфен. О предательском посольстве (Ораторы Греции. − М., I985. − С. 115); Флавий Филострат. Жизнь Аплло-ния Тианского. Издание подготовила Е.Г.Рабинович. − М., 1985 (V,34; VII,4; VIII,I6); Плутарх. Застольные беседы. Кн. I/ Пер.Н.М.Боровского. − Л., I990; Pausanias, Graeciae Desriptio I,29; XX,46; Diod.IX, 1,4; Dedymi Chalcenteri. Opuscula. Ed.F. Ritter. Coloniar MDCCCXXXXV, 18; Eusebius Werke. Die Cro-nik des Heronymus. Bd.7. Hrsg.2 Aufe Von R. Helm. − Berlin, 1956. − S. 106; Polyaen I,22; Hirsch M. Die athenischen Terannenmorder in Geschichtsschrei-bung und Volklegende // Klio. − Bd. 20. − Leipzig, 1926. − S. 130-167; Frieddel H. Untersuchungen zum Tyrannenmord in Gesetzgebung und Volksmeinung der Griechen. − Wurzburg, 1937. − S. 28-39); Brunnsaker S. The Tyrants - Slayers of Kritis and Nesiotes. − Lud, 1955. − S.1-17; Schunck K. Die Aufstellung der bei-den Tyrannenmordergrupper // das Altertum. − 5. − 1959. − Heft 3. − Brl. – S. 142-152; Скржинская М.В.Новеллистическая традиция о тирании в Греции VII-VI вв. до н.э. Автореф. на соискание УСК филолог. наук. − Л., I968. − С. 1-25.
22
от тирании1. В труде Геродота одним из элементов устного народ-ного рассказа может служить подробное сообщение о вещем сне Гиппарха в ночь перед его гибелью (Herodutus, Historia. V,56), а у Плутарха – сведение о том, что «Гиппарху, сыну Писистрата, при-виделось незадолго до смерти, что Афродита плеснула ему в лицо кровью из чаши» (Plutarchus. De sera numinis vindicta, 10).
Можно предположить, что народный рассказ о тираноубийцах в своей первоначальной форме более всего нашел место в изложе-нии заговора у Аристотеля, где место главного обидчика сестры Гармодия и претендента на любовь последнего занимает Фессал, а не Гиппарх. «А затем последующая традиция могла легко смешать Фессала и Гиппарха: так как Гиппарх пал жертвою заговорщиков, то его и могли считать оскорбителем»2.
Существенное влияние на формирование народного рассказа о Гармодии и Аристогитоне оказала официальная традиция. ”Афин-ский народный рассказ материализовал тенденцию, заложенную в официальной версии, оценивавшей поступок Гармодия и Аристо-гитона как решающий в цепи событий, приведших к низвержению тирании. Народный рассказ довел эту мысль до логического завер-шения и устранил из своего повествования не только Фессала, но и Гиппия. Все роли исполняет теперь один Гиппарх - он и жестокий тиран, он и обидчик Гармодия, он же и жертва Гармодия и Аристо-гитона. Устное предание, таким образом, сразу объясняет всю си-туацию, упростив ее и сделав характеры предельно ясными” 3. На-родный рассказ, окрашенный в форму новеллы о падении тирании в Афинах, окончательно оформился через несколько десятилетий по-сле описываемых событий. “Ведь представление о Гиппархе как об единственном наследнике Писистрата и последнем тиране Афин могло возникнуть только тогда, когда умерла живая память о тира-не Гиппии” 4.
1Текст схолий в честь тираноубийц приведен в кн. : «Хрестоматия по исто-рии древней Греции/Под ред.Д.П. Каллистова». − М., I964. − С. I68.
2Бузескул В.П. Афинская Полития Аристотеля как источник по истории го-сударственного строя Афин до конца V века. − Харьков, 1895. − С. 375-376. 3Скржинская М.В.Новеллистическая традиция о тирании в Греции VII-VI вв. до н.э. Автореф. на соискание УСК филолог. наук. − Л., I968. − С. 20. 4Там же. − С. 2I.
23
Итак, являлось ли заговорщическое движение Гармодия и Аристогитона политическим по своему характеру или действитель-но являлось лишь следствием их личной мести? Не будет ли такое заявление в целом противоречить сведениям Геродота о том, что Алкмеониды «были в гораздо большей степени освободителями Афин, чем сами Гармодий и Аристогитон» (Herodutus, Historia. VI, 123).
О политическом подтексте описываемых античными авторами событий, связанных с заговором Гармодия и Аристогитона, могут свидетельствовать, на наш взгляд, следующие моменты:
1. Сведения Геродота о роли Алкмеонидов как освободителей Афин от власти тиранов следует рассматривать как констатацию Геродотом уже совершенных на практике событий. Выступление тираноубийц, как известно, не привело к ликвидации власти афин-ской тирании и закончилось без особых эффектов. Об Алкмеонидах же, напротив, Геродот высказывается весьма положительно, оста-навливаясь на истории рода, отмечая их причастность к ликвидации тирании в Афинах (битва у местечка Липсидрий, отношения с Дельфийским оракулом и т.д.). Перемещение внимания Геродота с истории о заговорщиках на Алкмеонидов, чья заслуга в свержении тирании более весомая, - оставила в тени политическую подоплеку заговора.
2. Заговорщики принадлежали к одному и тому же роду, и их личное недовольство могло выйти за рамки любовных историй и приобрести окраску родовой мести. Ущемление политических прав новых граждан вполне могло спровоцировать недовольство данно-го рода, вплоть до открытого выступления за свои права. Поводом к последнему могло стать и оскорбление Писистратидами сестры Гармодия, что могло быть воспринято ими как родовая обида.
3. Место осуществления заговора, время и способ устранения Гиппия и Гиппарха, описываемые Фукидидом, дают повод пред-ставить готовившееся событие как восстание, направленное на ниспровержение тирании.
4. Наличие телохранителей у Гиппия свидетельствовало не только о стремлении тирана обеспечить себе безопасность в случае непредвиденных конфликтов с окружающими его персону лицами, но и указывало на опасения быть убитым кем-либо из числа поли-
24
тических противников, недовольными правлением тирана, каковых, наверняка, было немало.
5. Если виновным во всей истории, приведшей к заговору, яв-лялся лишь только один Гиппарх, принимавший самое деятельное участие в устройстве Панафинейского праздника, нанесший лич-ную обиду Гармодию, тогда как объяснить тот факт, что заговор-щики стремились покончить и с Гиппием, учитывая, что до убийст-ва Гиппарха Гиппий еще не отличался крайне жестокими методами правления. Читая Фукидида, складывается мнение, что бесчестный поступок Гиппарха стал поводом к устранению Гиппия. Ответ вновь напрашивается в сторону готовившегося политического за-говора.
6. Когда заговор начался, Гармодий был убит сразу же на мес-те. В это время рядом с Гиппархом Гиппия не было, что означало и отсутствие рядом с ним телохранителей брата. Но тогда, кто рас-правился с Гармодием? Возможно, что Гиппарх, также как и Гип-пий, мог иметь своих собственных телохранителей. А подобную охрану, как правило, имеет только тот, кто опасается своих врагов, т.е. применительно к тиранам, - противников их режима.
7. Ужесточение режима в стране после смерти Гиппарха могло свидетельствовать и о том, каким образом Гиппий расправлялся с последствиями заговора, а значит и с его участниками, коих могло быть немало.
8. Аристотель описывает нам поведение Аристогитона перед его собственной смертью. Будучи подвергнутым пыткам, он специ-ально оговаривал верных тирану людей в их якобы измене прави-телю с тем, чтобы навлечь на них гнев Гиппия. В этом же духе на-писан эпизод и у Полиэна в «Стратегемах»: «Аристогитон, - пишет Полиэн, - пытаемый копьеносцами о соучастниках своего дела, из соучастников никого не выдал, но сказал, что в нападении участво-вали все друзья Гиппия. А когда Гиппий их казнил, - тогда Аристо-гитон открыл ему свою стратегему по отношению к его друзьям (I, 22 пер. О.Ю.Владимирская). Стремление противников режима ослабить социальную базу тирана посредством клеветы на верных правителю лиц, - это тоже, своего рода, тактика по борьбе с �
